Из истории узбекского народа известно, что Алауддин Атсыз ибн Кутбаддин Мухаммад (1097-1156) учредил могучее государство Хорезмшахов. Потомки его династий Тажиддин Эль Арслан ибн Алауддин Атсыз (1156-1172), Алауддин Такаш ибн Тажиддин Эль Арслан (1172-1200), Алауддин Мухаммад ибн Алауддин Такаш (1200-1220) и Жалалиддин Мангуберды- ибн Алауддин Мухаммад (1220-1231), расширив территорию владычества, довели до его величайшего могущества.

В эти периоды в стране были осуществлены огромные изменения в социально-экономической, политической и других направлениях.

В частности, в социальной сфере нашли свое отражение значительные решения вопросов по обращению физических лиц частного характера и по поводу ведения государственной деятельности.

Таким образом, существуют источники, где упоминаются рассмотрения подобных обращений во владычестве времен правления самим шахом Алауддином Мухаммадом, его матерью Туркан Хатун, визирями (визирь являлся руководителем центрального управления государства и считался самым высшим должностным саном), хакимами вилаятов (после нашествия монголов Алауддин Мухаммад упразднил службу визирей и ввел должность хакимов), казиями, шихнами (начальники полицейской стражи), кадхудо (аксакалы кишлаков) и другими должностными лицами.

Как записано в источниках, Хорезмшах Такаш относился с особым вниманием даже к обращениям обычных граждан. Однажды с письмом к нему обращается какой-то человек: «Как мусульманин — я твой брат! Подари мне часть своей казны!». Несмотря на дерзость содержания просьбы, Такаш приказывает выдать ему шестнадцать динаров. После получения динаров этот человек, с явным сарказмом, опять пишет ему письмо: «Я твой брат. Если твоя казна, выплачиваемая народу, равна шестнадцати динарам, считай меня удовлетворенным». Такаш опять проявляет терпение и с достоинством отвечает ему следующим: «Если каждый мой брат потребует свое вознаграждение, тебе и этого не достанется». Данное обращение было признано в качестве «прошения» и продемонстрировало искусное удовлетворение просьбы, не забывая о необходимости экономии в использовании средств казны.

В одном из хорезмских вилаятов Каримиддин ат-Тайфури был амиром Султана. В Хорезме правителя налогосборщиков вилаята называли амил вали. «Насириддин (визирь) призывает его к себе и требует выплаты большой суммы. Каримиддин освобождается из под его власти и идет на службу к Султану Мовераннахра и жалуется на недостойное поведение Насириддина». Следовательно, надо отметить, что во времена хорезмшахов были обращения также и в виде «жалоб».

Классифицируя жалобы данного временного периода, необходимо признать тот факт, что они носили не только частный характер, но были и государственного значения.

Султан в основном занимался обращениями государственного характера, приемом иностранных представителей, визирей (и их детей, назначенных хакимами), хакимов.

Когда самаркандский хаким собирался начать войну против караханийского султана Мухаммада Арсланхана (1102-1130), население (подданные и духовенство) Мавераннахра направило Кутбиддину Хорезмшаху письмо, то есть обратилось с просьбой о помощи в предотвращении данного конфликта. Тогда Хорезмшах, удовлетворив просьбу Мухаммада Арсланхана, достиг устранения этой междуусобицы между ханом и Султаном Санжаром мирным путем.

Как известно из источников, после похода Хорезмшаха на Мовераннахр власть в Бухаре захватил сын торговца щитами Санжар, который возглавил повстанцев. Санжар, преследуя «уважаемых людей», изгнал из Бухары садыра (садр — чиновник, ведавший вакуфными и религиозными делами) и его близких, конфисковал их имущество и объявил себя маликом (правителем)...

Несмотря на то, что бурханиды призвали на помощь каракитайцев (бурханиды направили жалобу хакиму каракитайцев, после чего хаким по этому поводу направил насколько приказов Санжару, которые он, в свою очередь, просто проигнорировал. — С. О.), они не смогли предотвратить восстание. Затем садыры отправили обращение шаху Хорезма, впоследствии весной 1207 г. шах направил свои войска в сторону Бухары. При содействии городской аристократии Хорезмшах занял Бухару. Восстание было подавлено, малик Санжар был схвачен и выслан в Гургенч, там он вместе с другими 27 пленными хакимами и беками принял участие в наубе Македонского (пиршество в честь победителя) в честь Мухаммада Хорезмшаха. Тем самым был продемонстрирован факт небезразличия Султана Хорезмшаха к соседнему государству — Бухаре, уважения к обращениям высокопоставленных особ, а также, гуманности и взаимоподдержки.

Существуют источники, где упоминаются случаи, когда Султан лично принимал у себя обычных граждан, обратившихся к нему с вопросом государственной важности. К при-меру, «Кара Бургут (гражданин) протянул Султану Мухаммаду Хорезмшаху послание. Весть о восстании в Самарканде и нападении на его дочь поразила его и он тотчас же приказал военачальнику собраться в поход для подавления восстания и наказания повстанцев и на джигита боле не стал обращать внимания».

Необходимо отметить, что во времена правления Ануштагинидов вопрос приема посетителей с обращениями имел свою особенность. А именно: при султанате была введена должность «киссадара», он в течение всей недели должен был собирать всю депешу с обращениями и жалобами на имя правителя и вечером каждой пятницы предоставлять их ему для рассмотрения. Затем он направлял каждому адресату соот-ветствующие ответные письма. Назначение на эту должность происходило после тщетного отбора. Ибо не всякому дано добросовестно служить благим звеном соединения между правителем и обычным народом, оповещая об их нуждах и состоянии быта.

Согласно историческим данным киссадар Султана Алауддина Мухаммада — Нажибиддин Шахризури — был при нем на этой должности со времен, когда правитель был еще военачальником (сахибул-джайшем) в Хорасане при султане Санжаре. Эта должность была очень весомой, ибо в мирное время она приносила очень большую прибыль своему владельцу. Следовательно, прием обращений, своевременное оформление ответов на них и надлежащее решение проблем были признаны фактором определения стабильности отношений между населением и государством, признаком спокойной жизни и мирного сосуществования.

Интересна еще одна особенность. Во время приема хорезмские шахи сажали своих визирей по правую от себя сторону. Таким образом уделялось серьезное внимание тому, чтобы и визири были осведомлены о происходящих в стране событиях, дабы те вносили свой вклад в разрешение проблем, верша правосудие.

Наряду с этим хотелось бы обратить внимание на одну особенность, которая была свойственна не всем государствам. «Для формирования в сознании своих детей и внуков такого понятия, как ответственность при справедливом рассмотрении обращений подданных, хорезмшахи устраивали наглядные приемы, где присутствовали молодые наследники их престола с правом высказывания своих предложений по решению обсуждаемого вопроса. Как-то раз Алауддин Мухаммад Хорезмшах, именовавший себя «Султаном великим» и «Хорун ар-Рашидом», в пятничный вечер, согласно списку «гордости и проницательности салтаната», составленного Туркан хатун, собрал от мала до велика всех наследных принцев, а также сыновей своих братьев и визиря Низама ал-Мулка, внуков Шахобиддина Хиваки и нескольких городских казиев (судей). Затем, глядя на изумленного верховного казия, он сказал, что теперь они будут решать проблему двух женщин, которые обратились с жалобой к султану друг на друга и просили рассудить их. В залу вошли две женщины, лица которых были скрыты чадрой, и с ними трехлетний малыш, из-за которого и возник спор. Одна из них, со слезами и причитаниями, утверждала, что это ее ребенок, которого она потеряла еще в младенческом возрасте. Другая же, тоже не переставая плакать, заявляла, что это ее родной ребенок, что она сама его родила и воспитывала до сегодняшнего дня. Тогда султан обратился к молодым наследникам и предложил дать ему совет, как справедливо рассудить сей спор. После некоторого молчания один из молодых людей — хаким Ходжента — Тимур Малик ответил, что он сможет решить эту проблему, в том случае, если ему дадут полную свободу в праве действия. Султан пообещал, что всего его действия будут признаны законными. Тогда он предложил разрубить ребенка на две части и отдать каждой из женщин по половине тела. Все присутствовавшие были изумлены, а женщины ужаснулись и замолчали. В тот момент, когда Тимур Малик вынул из ножен саблю и взмахнул ею над головой мальчика, одна из женщин бросилась к его ногам и взмолилась, говоря, что согласна с тем, что это не ее сын, чтобы его отдали другой женщине, но только бы оставили ребенка в живых. И тогда всем стало ясно, кто из них истинная мать мальчика. И его отдали этой женщине... В данном рассуждении подчеркивается тот факт, что каждый чиновник, и судья тоже, а также те, кто собираются ими стать, должны чувствовать ответственность за справедливое вынесение приговора по решению любого обращения своих граждан.

Мать Султана Мухаммада Хорезмшаха — Туркан Хатун — тоже была очень мудрой женщиной. Она могла самостоятельно рассматривать обращения как своих подданных, так и вопросы государственного значения, и выносить свое решение. Как пишут историки, она с необычайной кропотливостью изучала любое обращение, будь то жалоба, заявление или прошение, и каждый раз справедливо решала любую проблему.

Также в истории отмечены рассмотрения обращений и от предпринимателей. По этому поводу Закария Казвини, со слов одного торговца, написал следующее: «Из Гургенча вышел в путь большой торговый караван. Когда мы достаточно отдалились от Гургенча, мамлуки (наемная стража) взбунтовались. Мамлуков было больше, чем торговцев. Сговорившись между собой, они стали стрелять по нам из луков. Мы у них спросили: «Какова ваша цель?» Они ответили: «Мы вас убьем, отнимем ваш товар, продадим его, купим себе снаряжение и оружие и пойдем на службу к султану Алауддину Мухаммаду». Торговцы им ответили: «Вы не сможете продать эти красные ткани, лучше вы оставьте их нам, а мы вам дадим денег, наш человек пойдет с вами в Гургенч и купит для вас лошадей и оружие. Один из вас будет амиром, и вы поступите на службу к султану». Мамлуки согласились. Наш человек, как только дошел до Гургенча, сообщил об этом случае городскому шихне (главе миршабов — полицейской службы). Через несколько дней шихна во главе с миршабами пришел и арестовал мамлуков. Караван вернулся в Гургенч. Для поучения мамлуки были повешены перед народом».

В рассматриваемом нами периоде существовали и устные обращения. Как мы уже подчеркивали ранее, Хорезмшахи относились с отдельным вниманием и к приему хакимов (своих детей). К примеру, во времена монгольского нашествия Мухаммад Хорезмшах принимает у себя своего сына Джалалиддина Мангуберды и говорит о том, что он поедет в Ирак, соберет войско и затем приступит к делу. Джалалиддин возражает отцу и говорит: «Если Султан едет в Ирак, пусть он оставит войско в моем попечении. А я буду стоять на берегу Джайхуна. Если другую сторону реки займут монголы, я не позволю им перейти на эту сторону. Это самый верный путь».

Во времена правления Хорезмшахов имели особое значение случаи приемов лиц с выездом на места. В первоисточниках повествуется о том, как в те времена хакимы время от времени выезжали в кишлаки для ознакомления с реальным бытом своих граждан, посещали их дома и устраивали выездные приемы на местах.

Например, «Хаким Ходжента Тимур Малик... въехали в кишлак Куркат. Из нищенской лачуги у края дороги слышался женский плач. Они остановились у низенькой стены хижины. Увидев вооруженных людей у своего дома, из толпы, которая собралась вокруг, печально вышел им навстречу хозяин дома, и приветствуя, предложил войти во двор и посадил их на айване (открытая веранда), где уже был накрыт стол. Куркатцы сочли их за вельмож, державших путь на Самарканд. После краткой молитвы Тимур Малик обратился к старцу с вопросом: «Кто у вас умер?» Тогда дехканин, расплакавшись, поведал ему о том, как его жена, оставила своего годовалого младенца в бешике (люльке) и понесла ему обед в поле, где он работал, пока она вернулась, волки, об обитании поблизости которых они не знали, сгрызли его дитя. Они были безутешны. Тогда придворный Шахмурад Кухистани представил ему Тимура Малика как хакима Ходжента и сказал от его имени, что скорбит вместе с ним и желает ему терпения. Тимур Малик велел отсчитать десять золотых и отдать их дехканину. Дехканин со слезами на глазах поблагодарил и благословил его. После этого они тронулись с места и взяли путь на кишлак Курганча». Одним словом, мы можем быть очевидцами того, как уже с тех времен хакимы были небезраличны к судьбам своих граждан и, интересуясь их бытом, выежали на места, посещали их дома, ради их благополучия оказывали посильную помощь и выделяли средства из своих личных фондов.

Приемы правителей, установленные во владычестве Хорезмшахов, не потеряли своего значения и в последующие исторические периоды.

В частности, знаменитый арабский путешественник Ибн Баттута в своем произведении «Сайедатнома» рассказывает о своеобразности приема жалоб амиром Кутлудумуром в Хорезме во времена правления монголов (1220-1370). Он описывает отдельную комнату, специально отведенную для приема граждан, имеющих жалобы. «В комнате присутствуют казий, один из главных амиров, восемь человек из числа старших тюркских амиров и шейхи, именуемые «писарями». Люди обращаются к этим чиновникам со своими заявлениями или жалобами. Если дело касается шариата, то его решает казий, если вопрос другого характера, тогда кто-либо из амиров, который ответственен за данное направление. Решения амиров и казиев бывает ясным и справедливым».

Данный метод целевой переадресации обращений граждан во время приема существует в регламенте хакимов районов и городов Узбекистана и по сей день. Так, выбирается один день недели, назначается время (обычно это происходит после полудня), которое остается стабильным. Граждане заблаговременно проходят регистрацию, где кратко излагают цель своего посещения и, в зависимости от содержания вопроса, на приеме вместе с хакимом присутствуют ответственные заместители, начальники служб и других подразделений районной администрации. Подобная организация процедуры приема проводится во имя избежания бюрократизма и незамедлительного разрешения проблем, затрагиваемых в обращении граждан.

Итак, подводя итоги, мы можем сказать, что обращения граждан в органы государственной власти с древних времен служили механизмом «обратной связи», необходимой государству, и в этом качестве они будут востребованы до тех пор, пока оно существует.

Следовательно, отношение к рассмотрению обращений оказывает огромное влияние на формирование социально-экономической и политической сфер государства. Особенно своеобразным и значимым оно было и в изучаемом нами периоде — XII—XIII вв. — во времена правления государства Ануштагинов-Хорезмшахов, наследие которых в данном направлении было мало исследовано.

Изучение исторического опыта организации работы с обращениями граждан в государственных органах власти играет немаловажную роль для проведения сравнительного анализа и разработки предложений, а также оптимизации отбора обращений граждан.

Научное исследование исторически сложившихся тенденций становления, развития и совершенствования организации работы с обращениями граждан времен Хорезмшахов позволит нам выявить и систематизировать новые подходы в документационном обеспечении работы с обращениями граждан в современной системе государственного управления.

Юлдашов С. О.