Сохраняя локальные особенности, связанные с этнокультурными процессами, протекавшими в этом регионе, культура доисламского периода свидетельствует о том, что Хорезм играл важную роль в широком международном торгово-экономическом (торговый обмен предметами ремесла), военно-политическом (фортификационные технологии) и культурном (источник религиозных идей, ретранслятор традиций степного искусства в культуры оазисов и городов) взаимодействии на пространстве древнего и раннесредневекового Востока. Культура Древнего Хорезма формировалась на сако-массагетской этнокультурной почве, испытывая при этом воздействие традиций земледельческих цивилизаций классического Востока. Традиции степного сако-скифского стиля, лежащие в основе наиболее ранних образцов искусства Хорезма, сочетаясь с особенностями искусства стран Переднего Востока и Древнего Ирана, создавали своеобразный симбиоз культур. Однако с включением региона в орбиту политического влияния империи Ахеменидов традиции искусства восточных монархий начинают играть все большую роль в сложении пластического стиля и семантики образов древнехорезмского дворцового искусства. Это подтверждается стилем наиболее ранних произведений монументального искусства, обнаруженных на Калалыгыр-I фрагментах настенной живописи и алебастровом калыбе для отливки головы грифона, иконография которого восходит к традициям ахеменидского искусства. Это влияние отражено и в других памятниках древнего искусства Хорезма (капители из Султануиздага с парными изображениями протом баранов и др.). Даже находясь вне политического влияния Ахеменидов, Хорезм сохранял в своем официальном искусстве традиции древнеиранского искусства. В IV—II вв. до н.э., уже свободное от непосредственного влияния традиций и иранцев, и древних греков (поскольку Хорезм не вошел в состав эллинизированных стран) искусство хорезмийских мастеров сохраняет некий компромисс: наряду с ярко выраженными локальными чертами в нем все же прослеживаются мотивы и образы древнеиранского и отчасти — эллинистического искусства. Об этом свидетельствуют уникальные находки с городища Койкрылганкала — терракотовые статуэтки, плоские керамические фляги с рельефными сценами, архитектурные и статуарные оссуарии, керамические маски, налепы на ручках кувшинов в виде головок львов, протомы животных на концах керамических ритонов, а также очажные подставки. Сам памятник Койкрылганкала — круглый в плане, рассматривается исследователями как храмовое сооружение, связанное с сакральными космогоническими, религиозно-культовыми представлениями древних хорезмийцев. Это нашло отражение в образах, мотивах и сюжетах, запечатленных на многочисленных памятниках искусства и художественного ремесла, обнаруженных на нем. В терракотовых статуэтках, которые были распространены в Хорезме с IV в. до н.э. до IV в. н.э., мы видим образы местных божеств — в основном женского происхождения (255 фигурок из 380 терракот), возможно, великой богини Анахиты, связанной с водной стихией, — так называемая «богиня с шарфом», водные потоки на фигуре которой переданы в виде развевающихся полос, напоминающих шарф. Традиция изготовления статуэток этого типа стойко сохраняется в Хорезме на протяжении почти 800 лет, однако генезис их восходит скорее всего к переднеазиатским образцам мелкой культовой пластики — Вавилона и Месопотамии. Местные формы, типажи и религиозно-культовые представления запечатлены также и в статуарных изображениях на погребальных оссуариях из Койкрылганкалы. Это сидящие на прямоугольных конструкциях мужские и женские фигуры — тип погребальных конструкций, встречающийся только в Хорезме. На том же городище обнаружены статуарные оссуарии в виде сидящих на верблюде или коне всадников. Несмотря на то, что древние ваятели ориентировались на определенные пластические каноны, выражения лиц статуй сохраняют индивидуальные черты, что, возможно, связано с передачей в этих образах портретов усопших, чьи останки помещали в данный оссуарий. Койкрылганкала дает еще одну находку скульптурного жанра — это так называемые керамические маски, также связанные, по мнению исследователей, с погребальным культом. На более поздних оссуариях из Токкалы (VI—VII вв. н.э.) сохранились не только расписные изображения, но и надписи хорезмийским письмом. В рельефных композициях на плоских керамических флягах отражены сцены из придворной жизни, разнообразные сюжеты и образы древнехорезмийских мифов. Вот некоторые из них: лань, стоящая перед символическим древом, всадник с копьем, возлежащий мужчина и человек с инструментом типа арфы, грифон, терзающий фантастическую птицу с мужскими ликами на тулове, сборщик винограда и др. Многие из них восходят к текстам «Авесты» и других зороастрийских сочинений. В сюжете календарного мифа бегущий стрелок из лука с розетками вокруг ног — Митра, убивающий оленя, впереди него «огонь» в виде розеток, а сзади — растущие кусты Хаомы — священного древа «Авесты». Рельефы с изображениями Гопатшаха — мифического человека-быка, единоборства человека с быкоподобным существом, всадника на двугорбом верблюде и др., отражая местные религиознокультовые представления, в то же время связаны с широким кругом передневосточных и среднеазиатских мотивов и образов. Обнаружены и фляги с растительным узором, имевшим также сакрально-религиозное значение. Сюжеты росписей и скульптурных композиций Койкрылганкалы свидетельствуют о том, что в постахеменидский или кангюйский период в Хорезме были развиты различные виды искусства: танцы, музыка и зрелищные представления. На городище Койкрылганкала также были обнаружены и образцы настенной живописи — одной из самых ранних на территории Средней Азии. Этот факт как и обнаруженные образцы хорезмийской письменности, найденные здесь же, говорит о развитости хорезмской цивилизации в IV—I вв. до н.э. В первые века нашей эры в искусстве Хорезма более явно начинают проявляться традиции эллинистической культуры (Топраккала, Гяуркала), ретранслированные сюда из южных регионов Средней Азии (Парфия, Бактрия, Согд). Эти традиции во взаимодействии с местными и древневосточными чертами искусства Хорезма придавали ему особое своеобразие. Наиболее развитыми видами изобразительного искусства в постахеменидский, кушанский и кушано-афригидский периоды были скульптура, изготовлявшаяся, в основном, из глины с использованием гипса и раскраски, и настенная живопись. Богатая по содержанию образов и пластическому решению пристенная глиняная раскрашенная скульптура и настенная живопись обнаружены в оформлении парадных залов династийного храма - Топраккалы. В скульптурных образах доминируют династийные сюжеты — тронные сцены с образами царей, дворцовой челяди, сюжеты передачи власти правителю, освящаемого небожителями в традициях эллинистического искусства. Такова сцена с сидящим правителем, которого венчали две крылатые Ники-Виктории. В зале для пиршеств изображены фигуры танцоров и ряженых, в другом помещении - фрагмент с бегущим оленем. В барельефах Топраккалы изображения зверей и животных (грифонов, оленей) сохранили следы сакского «звериного стиля», но влияние эллинистических традиций в них становится более ощутимым. Примерно та же тематика характерна и для многочисленных настенных росписей Топраккалы, имеющейся почти во всех комнатах дворца. Это изображения различных божеств, правителей, музыкантов, воинов, дворцового окружения, сцены с зооморфными мотивами и др. Технология росписей - раскраска оконтуренных рисунком изображений отражает древневосточные традиции, а использование светотеневых и композиционных приемов свидетельствует о связи с эллинистическим искусством. В позднеафригидскую эпоху (VI—VH1 вв. н.э.) зарождается новая эстетика, отличная от античных художественных представлений. Несмотря на усиление фортификационных качеств городов-замков, хорезмские мастера с большим вниманием стали относиться к художественной выразительности их облика, украшая стены гофрами или лучевыми рельефными узорами. Отражая связь с наследием древневосточного искусства, культура Хорезма VI—VIII вв. н.э. все более сближается с традициями сопредельных регионов — Согдом, Уструшаной, Тохаристаном, а через них — с кругом образов Индии и Восточного Туркестана. Это наглядно демонстрирует группа из 12 серебряных с позолотой изделий с хорезмийской надписью, изображающих четверорукую богиню, восседающую на льве (богиня Ардиви Сура Анахит), священных собак, охраняющих оссуарий (зороастрийские ритуалы), божественного всадника (хорезмийское божество Сиявуш), козлиноголового существа (вспомним сцены с ряжеными из топраккалинских настенных барельефов) и др. Интересные находки, свидетельствующие о характере культуры и искусства этого времени, были выявлены и на других городищах Хорезма. Так, на некрополе из Токкалы (древний Дарсан в области Кердер) обнаружены прямоугольные расписные оссуарии с хорезмийскими письменами, содержащими имя усопшего и его родителя, благопожелательные изречения и датировку. В них оссуарий называется «тапанкук» — ящичек, а сами наусы для костехранилищ — «фравартик» — «принадлежащий духам предков». На городище Якке Парсан (сооружение первых веков до н.э., IV—VII1 вв. н.э.) археологи нашли хорезмийские надписи, выведенные тушью, также как и на документах из Топраккалы, на дереве и обрывках кожи. Деревянная печать с изображением павлина, несущего в клюве венок, указывает на связи Хорезма с традициями сасанидского искусства. Керамические сосуды, стеклянные и каменные бусы, фрагменты одежды из хлопка, шерсти и шелка, бронзовые изделия, а также медные хорезмийские монеты свидетельствуют о высоком уровне урбанизации и общественного развития раннесредневекового Хорезма. Упомянутые выше произведения искусства и уникальные предметы ремесла — лишь небольшая часть художественного наследия Древнего Хорезма, свидетельствующая о том, какой выдающийся и самобытный вклад внесли древнехорезмийские мастера в сокровищницу мирового искусства.